Heaven and earth are ruthless, and treat the myriad creatures as straw dogs.
Название: No Other
Автор: Straw Dog
Бета: [Kaoru Kazuma]
Фэндом: Super Junior
Пейринг: Кюхен/Сонмин, второстепенно Канин/Итык
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Повседневность
Предупреждения: OOC
Размер: Мини
Описание: Нет никаких "невозможно" и "нельзя". Нет слов, за которыми можно спрятаться, спрятать свое "я". Есть только моменты жизни и люди в них. И только они устанавливают границы.
Публикация: С указанием автора.
Примечания автора: Первая работа такого плана. Надеюсь, не последняя. Было интересно.
Это был необычный вечер. Впрочем, вся его нестандартность заключалась в том, что его можно было провести за каким-нибудь своим любимым делом, что было редкостью. В перерывах между перелетами и репетициями сложно было выкроить хотя бы час, который можно было бы занять чем-нибудь, чего не было в плотном графике. Поэтому ребята были счастливы заняться чем-то на свой выбор. Так что не было ничего удивительного в том, что в тот вечер общежитие пустовало. Кто-то пошел в ресторан, кто-то в кино - Кю не знал, потому что спал, и только лишь по царившей вокруг непривычной тишине догадался, что никого нет.
Здесь нужно заметить, что он очень многое бы отдал за пару часов крепкого сна, так что как только появилось время, он просто лег спать.
Кю потянулся в кровати, сладко зевнув. На улице уже смеркалось, вставать не хотелось, впрочем спать не хотелось тоже. Такое бывает, когда просыпаешься и знаешь, что никуда не надо, и хочется, чтобы этот момент тянулся вечно. От этой мысли у Кю стало так тепло на душе, что он широко улыбнулся и зевнул еще раз.
Он повернулся на бок, и взгляд его упал на стол. На столе, конечно же, расположился компьютер и полупустая бутылка вина. Бокала не было - какой-то заботливый хен убрал грязную посуду. От этой мысли Кю снова улыбнулся и накрылся одеялом с головой. Так он пролежал пару секунд, затем резко откинул одеяло, потому что под ним стало ужасно душно, и сел в кровати. Он поднял руки вверх и немного назад, что-то приглушенно хрустнуло в позвоночнике, и по спине разлилась сладкая боль от потянувшихся мышц. Он развернулся, поднялся на колени и выглянул в окно.
На улице было уже прохладно, ноябрь перевалил за середину, но внизу за деревьями все равно стояла стайка девчонок. Кю они видеть не могли из-за зажегшегося уличного фонаря, и он мог просто наблюдать, как они оживленно переговариваются и напряженно всматриваются в окна общежития в надежде увидеть хоть что-нибудь.
Кю долго смотрел в окно, пока не стало совсем темно. Девушки все еще стояли внизу, и по их виду Кю понял, что температура неизменно стремится к нулю, и эльфы начинают мерзнуть. Кю фыркнул, взял с кровати одеяло, накрылся им и потянулся, чтобы открыть окно.
- Эй, эльфы! Вам не холодно?
Девушки подняли головы вверх еще до того, как он заговорил. Послышался визг, и они побежали вперед к подножию здания. Начались беспорядочные выкрики, хлопки. Эльфы махали руками. Кю улыбнулся.
- Эльфы, вам не холодно? - повторил Кю. - Идите домой!
Тут у злобного чертенка загорелись глаза, он быстро схватил с прикроватной тумбочки их расписание и пробежал по нему глазами. В этом не было особой необходимости, но он должен был быть уверен. Да, все верно - завтра у Хекдже-хена запись на ТВ ровно в 15. До студии ехать полчаса, значит машина будет у общежития в 14.15.
Эльфы в это время продолжали шуметь, не понимая, что там происходит.
- Эльфы! Идите домой, а то замерзнете и заболеете! Лучше приходите сюда завтра около 14 - малыш Хекки поедет на запись и сможет уделить вам несколько минут своего драгоценного времени!
У эльфов такой слив информации вызвал неописуемый восторг. Какая чудесная возможность увидеть кумира так близко! И когда он совершенно не будет этого ожидать. Девушки завизжали, уже таким знакомым жестом показали, как они любят Кю, и начали расходиться, не умолкая ни на секунду. Кю коварно захихикал - план сработал именно так, как надо. Завтра Хекдже-хен будет удивлен.
Кю закрыл окно - на улице и правда было свежо. Он дотронулся ладонью до своего носа и представил, как тот покраснел. Надо было вставать. После такого холода захотелось выпить горячего чая.
Кю свесил ноги с кровати. Было так бесконечно приятно осознавать, что никуда не надо торопиться. Впрочем, завтра этот рай прекратит свое существование - но об этом думать не хотелось. А сегодня он просто мог немного посидеть на кровати в пижаме, сегодня он мог подумать, сегодня мягкий свет фонаря золотыми потоками лился в комнату, освещая каждый предмет обстановки лишь с одной стороны, от чего вещи отбрасывали причудливые вытянутые тени. Кю прислушался - нет, абсолютная тишина. Он уже начал забывать, как это, когда ты один. Он очень любил группу, это была его вторая семья, но иногда хотелось побыть одному, просто чтобы почувствовать одиночество.
Кю встал с кровати, переоделся в домашнюю одежду и пошел в ванну, чтобы умыться. Включив кран с холодной водой, он набрал в ладони, сложенные лодочкой, живительную влагу. Пальцы быстро стали неметь, и он немного повернул кран с горячей водой - вода стала теплой. Он умылся, на ощупь стянул с крючка полотенце, вытер лицо и посмотрел на себя в зеркало. В зеркале был обычный Кю, какого он привык видеть меньшую часть своего времени, без косметики, со всеми недостатками - самый обычный живой человек. Но поскольку его профессия все же обязывала его выглядеть по крайней мере как ангел, сошедший с небес, ему все же пришлось воспользоваться кремом для лица. Он встал на цыпочки, чтобы достать до верхней полки, и тут его взгляд упал на полку пониже - там стоял крем Сонмина. Кю улыбнулся - никого же нет, правда? Значит, никто не схватит его за руку. Кю взял изящную баночку, повернул крышку и глубоко вдохнул. Это был тот самый крем, о котором он подумал.
Он давно заметил, что иногда с утра, когда у Сонмина особенно хорошее настроение, он пользуется чем-то таким, что пахнет непередаваемо чудесно. И вот сегодня тайна раскрыта. В руках Кю секрет Сонмина. Он аккуратно провел пальцем по самой поверхности крема, чтобы оставить минимум следов пребывания своего любопытного носа там, где ему пребывать вовсе не следовало, и поднес палец к носу - пахло так приятно, что хотелось попробовать на вкус. Внутреннее чутье подсказало, что это лишнее, и он аккуратно провел пальцем по щеке, а потом размазал крем ладонью. Внутри все замерло, но он взял еще немного крема. Не хотелось прощаться с этим запахом, но он решительно закрыл крышку и поставил крем на место, убедившись, что этикетка повернута так, как раньше. Это было глупо, так как Сонмин все равно почувствует запах, когда придет. И тогда Кю получит. Но ему было все равно.
В животе недовольно заурчало, и Кю не смог вспомнить, когда он ел в последний раз - значит, давно. Он вышел из ванной и пошел на кухню. Тишина. Она была такая непривычная, что он все время останавливался и вслушивался в нее - вдруг показалось. Он налил в чайник воды и полез в холодильник. Там было много всего, но это состояние, когда не знаешь, чего хочешь, оставшееся еще с момента пробуждения, все еще не отпускало его. Он захлопнул холодильник. "Пусть закипит чайник, а потом я что-нибудь придумаю".
Кю сначала было сел на стул, но затем встал и подошел к окну. Он любил смотреть в окна с самого детства, и в общежитии ему сильно не хватало широких подоконников, чтобы можно было сидеть на них. За окном было темно, и по тому, какой прозрачный был воздух, было ясно, что температура все-таки упала до нуля. Кю застыл, погруженный в свои мысли.
Из мыслей его вырвал какой-то посторонний звук, исходивший из гостиной. Кю вздрогнул от неожиданности и сначала даже не понял, что это, но потом, когда звук повторился, стало очевидно, что это чьи-то всхлипы. Сначала у Кю внутри все застыло - он очень вовремя вспомнил историю про приведение в общежитии, которую ему не так давно рассказали. Он тряхнул головой, как бы желая выбросить оттуда дурные мысли. Просто кто-то остался в общежитии - вот и все. Но на душе все равно было как-то неспокойно. Кю сглотнул и на цыпочках отправился в гостиную.
Дверь была закрыта неплотно, и в коридор проникал синеватый свет - как будто кто-то смотрел телевизор. Послышался еще один всхлип. Атмосфера накалилась. Кю медленно вытянул руку и потянулся к двери, чтобы толкнуть ее и, наконец, выяснить, кто там плачет. Время тянулось медленно, он дотронулся до шершавого покрытия и легонько толкнул дверь вперед.
На диване сидел Сонмин, на коленях у него стоял ноутбук, в ушах были наушники. И Сонмин тихонько плакал. То, что в гостиную зашел Кю, он не видел и не слышал, пока Кю не упал на пол от смеха.
Сонмин, услышав грохот, в ужасе вскочил с дивана, ноутбук полетел на пол. Он стал стыдливо утирать слезы. Кю в это время хохотал, катаясь по полу.
Сонмин был абсолютно уверен, что он дома один, и он может спокойно посмотреть какую-нибудь сопливую дораму. Он делал так иногда - это была отличная эмоциональная разрядка. И, конечно, когда в комнату кто-то вошел, Сонмин ужасно испугался. Но испуг быстро сменился стыдом за то, что его застали в таком глупом положении, а затем гневом.
- Что ты тут делаешь?!
Кю задыхался от смеха. Его было не остановить. Он понял, что хен, владеющий боевыми искусствами, рыдает над дешевой историей о любви. Да так, что слышно на весь дом. Он и представить себе не мог, что когда-нибудь сможет стать свидетелем такого события.
Сонмин стал совсем закипать, он плотно сжал губы, готовый броситься на глупого макне, но потом увидел, как Кю утирает слезы, которые выступили у него на глазах от смеха. Он подумал, что понимает, почему Кю так смешно. И, в конце концов, что тут такого! Да они каждый концерт рыдают так, что можно ванну слез набрать! А лидер!
Сонмин улыбнулся. Теперь смешно выглядел Кю.
Кю тем временем успокоился, глубоко вздохнул и наконец посмотрел на хена. На его губах играла улыбка. И Сонмину стало страшно, потому что он знал, что означает эта улыбка.
Здесь стоит заметить, что Кю очень любил всех разыгрывать. Нет, не разыгрывать - он скорее любил издеваться над своими хенами. И не дай бог, если ему становилась известна чья-то тайна. После того, как Кю случайно увидел, как лидер разговаривает с фотографией солистки «T-ara», жизнь второго на месяц превратилась в ад.
Все началось с того, что Кю в своей, по признанию всех участников, подлой манере тихонько передвигался по общежитию в поисках какой-то вещи, и его поиски привели его в комнату лидера. Он тихо открыл дверь и увидел Итыка-хена, сидящего спиной к двери. Тот держал в руках фотографию Кюри и что-то ворковал себе под нос. Кю широко и хитро улыбнулся, вошел в комнату и прикрыл за собой дверь. Лидер услышал, как щелкнул язычок в замке закрывшейся двери, подскочил на кровати, параллельно пытаясь спрятать куда-нибудь фотографию, но обоим было ясно, что уже слишком поздно. Кю улыбнулся еще шире, изобразил жест из фильма "Знакомство с родителями", который должен был означать, что он следит за хеном, и вышел из комнаты.
Итыка пробил холодный пот. Он не знал, что делать. Но самое страшное, что он не знал, что будет делать Кю. А Кю вел себя как обычно - как обычно для всех, кроме лидера. Иногда он смотрел на хена и подло улыбался. Другие участники не обращали внимания на макне, зная его натуру, но только не лидер. Он начинал беспокойно ерзать на стуле, затем вскакивал и выходил из комнаты. Кю наслаждался происходящим, а остальные думали, что лидер плохо себя чувствует или устал. Когда все это длилось уже месяц, и обеспокоенные поведением лидера участники устали на все вопросы о том, как дела у Итыка-хена, видеть его круглые, наполненные ужасом глаза, Канин собрал всех у себя в комнате, запер дверь, посмотрел на "мамочку" и спросил:
- Что происходит?
Итык испуганно посмотрел на Кю, и все сразу поняли, что макне имеет прямое отношения к происходящему.
- Что происходит? - снова спросил Канин, обращаясь уже к Кю.
Кю наслаждался происходящим. Его ликование было таким ощутимо материальным, что всем участникам казалось, будто они видят его не сидящем на полу в неудобной позе в домашней одежде, а будто бы он одет в дорогой костюм без галстука, и сидит он в красивом кресле, в одной руке держит бокал дорогого вина, в другой сигару, на его губах играет улыбка главы мафии, который только что руками своих преданных гангстеров убрал своего главного конкурента. Итык же выглядел раздавленным. Все недоумевали, Канин начинал злиться.
- Что происходит, я спрашиваю?! Какого черта вы вытворяете?
Итык не любил, когда кричат, но больше всего он не любил, когда кричит "папочка". А если "папочка" кричал на него, то у Итыка всякий раз случалась истерика. Этот раз не был исключением, и глаза лидера медленно стали наполняться слезами. Атмосфера накалилась до предела. Итык посмотрел на макне - Кю сиял как звезда на ночном небе Сеула. И тут лидер не выдержал.
Он вскочил с места, из груди вырывались сдавленные рыдания, и он, отчаянно краснея и всхлипывая, пересказал участникам страшную историю своего падения.
- И он зашел и увидел, как я смотрю на ее фотографию! Мы были на одном шоу, она была такая милая! И я просто распечатал это фото! Я просто разговаривал с ней! А он издевался надо мной все это время! Издевался!
Здесь лидер окончательно потерял самообладание, он кинулся к двери, но та была заперта, и хен беспомощно повис на ручке, сотрясаясь от рыданий.
Канин подошел к "мамочке", развернул его к себе лицом, и тот упал в его нежные объятия. Кю продолжал улыбаться - боже, какие страсти! Такой развязки не ожидал даже он.
В это время все остальные еле сдерживали улыбку. Всем было как-то неудобно смеяться, когда их хен находится в таком истеричном состоянии, но вся комичность ситуации была на лицо.
Какая ерунда! Кю увидел Итыка, разговаривающего с фотографией. Участники на эту новость никак бы не отреагировали, если бы узнали сразу. Но Кю так умело создал атмосферу всеобщего напряжения, раздул из этой крошечной мухи такого огромного слона, что у лидера уже даже аппетит начал пропадать, и если бы не Канин, еще неизвестно, чем бы все закончилось.
Все еще обнимая Итыка, Канин повернулся лицом к участникам. На его плече покоилась голова безутешного лидера. Было видно, что Канину тоже смешно, но как хен он просто не мог себе позволить показать это. Он нашел глазами Кю среди остальных, его лицо стало серьезным - это должно было означать, что разговор с Кю еще не окончен.
Но на деле он был закончен. Макне всегда выходил сухим из воды.
Этот период из жизни Super Junior в одно мгновение пролетел в голове Сонмина, и он нервно сглотнул. Что теперь? Тогда Итык выполнял разные странные поручения Кю. Тот мог ночью заявиться в комнату к лидеру, сесть к нему на кровать, наклониться к уху и сладко прошептать.
- Я знаю, где ты хранишь ее, хен.
От этих слов Итык мгновенно просыпался и со страшным выражением лица таращился на Кю. А макне улыбался, потом делал невинные щенячьи глаза и говорил.
- Мне что-то так захотелось того молока, что продается в четырех кварталах отсюда. Хен, ты не принесешь?
Итык без пререканий вскакивал, одевался и бежал в магазин. Когда он, весь потный и взъерошенный, прибегал домой с пакетами этого дурацкого молока, Кю обычно уже спокойно сопел на его кровати с ангельским выражением лица.
"Это что же", - подумал Сонмин, - "я теперь тоже по ночам буду бегать за молоком, готовить еду персонально для него по первому его требованию, набирать ему ванну с теплой водой и пеной?" От этой мысли ему стало дурно.
В то время, как в голове Сонмина шел сложный мыслительный процесс с элементами фантазии, Кю спокойно встал с пола - улыбка не сходила с его лица ни на секунду - и вышел из гостиной, закрыв дверь.
Сонмин подумал, что им нужно непременно поговорить об этом, нельзя все вот так вот оставлять. Это и была главная ошибка мягкого Итыка - он позволил Кю помыкать собой. Недолго думая, Сонмин вышел из гостиной и направился в комнату Кю. Когда он решительно распахнул дверь, в его мозгах уже была готова парочка фраз содержания типа "я тебе не Итык" и "такой номер со мной не пройдет" и тому подобное. Он решительно распахнул дверь и... так и не смог ничего сказать.
Кю с тем самым видом невиннейшего существа на Земле сидел на кровати со сборником сонет Шекспира и читал. На лице его отобразилось искреннее удивление - как будто бы не он сейчас катался по полу от смеха. Сонмин потерял дар речи, а Кю самым вежливым тоном, на который только был способен, с искренним участием в голосе спросил:
- Что-то не так, хен?
Сонмин открыл рот от удивления - Кю обезоружил его в одно мгновение.
Но он попробовал взять себя в руки.
- Кю, я хочу... я бы хотел поговорить о том, что...
Но Кю опередил его.
- О чем ты, хен? Давай сделаем вид, что ничего не было, просто забудем, хорошо?
Макне поднялся с кровати, положил книжку на стол, нежно проведя длинными пальцами по шершавой обложке, и подошел к Сонмину. Он встал к нему вплотную - так, что Сонмин почувствовал его сладкое дыхание на коже - посмотрел ему в глаза, и нежно провел тыльной стороной ладони по лицу хена. Он опустил глаза, немного прикрыв их, посмотрел на губы хена, очень медленно провел языком по своим губам, словно собираясь поцеловать Сонмина - затем его выражение лица сменилось, стало каким-то обычным. Он отошел от Сонмина, как-то нарочито небрежно лег на кровать и сказал:
- Все в порядке, хен. Забудем.
В висках у Сонмина тем временем стучала кровь. Он чувствовал себя очень странно. Странно потому, что обычно так он себя чувствовал только оставаясь наедине с симпатичными девушками. А тут этот мерзавец Кю, что он себе позволяет! Впрочем, вслух ничего этого Сонмин не сказал. Он скованно повернулся к двери и дернул за ручку. Он уже почти вышел из комнаты, как Кю окликнул его. Сонмин заглянул в комнату с вопросительным видом.
- Хен, - снова эти щенячьи глаза, у Сонмина потянуло внизу живота.
- Что? - спросил Сонмин поле паузы.
- А, нет, ничего. Извини.
Сонмин вышел. Он знал, что так просто он от Кю не отделается.
Следующие несколько дней были наполнены томительным ожиданием. Кю ничего не предпринимал - более того, он даже не подавал виду, что что-то произошло. Если боевые действия в "холодной войне" с Итыком начались сразу же, то тут макне выжидал. Зачем, Сонмин не знал, но понимал, что невольно начинает бояться, избегает оставаться с макне наедине. Пугал его еще и тот факт, что Кю снова заставит его испытать то противоречивое, постыдное чувство желания, которое он испытал в тот вечер в его комнате. И он начал постепенно понимать, что именно чувствовал Итык-хен.
Кю же, казалось, чувствовал себя превосходно.
Прошел месяц - именно такой срок понадобился макне, чтобы довести лидера до истерического состояния. Но для Сонмина этого было мало.
По правде говоря он не переживал по поводу того, что Кю может что-то кому-то рассказать. Он после пары недель убедил себя, что в этом нет ничего такого, что слезы - это нормально. И в тот раз смех у ребят вызвала исключительно сама ситуация, в которой мягкосердечный Итык попал под влияние наглого макне. Эта мысль помогла Сонмину спокойно перенести этот месяц - тем более что Кю все это время никак не напоминал о себе. И даже то странное, томительное, ноющее ощущение, которое испытал Сонмин, когда Кю провел рукой по лицу хена, постепенно начало стираться из его памяти.
Тут-то Кю и напомнил о себе.
Когда у ребят снова выдался свободный вечер, Сонмин и Реук работали на Сукире. Прямо оттуда Реук поехал встречаться с остальными участниками - они шли в ресторан, чтобы поесть чего-нибудь вкусного и выпить. Кто именно идет в ресторан, Сонмин не уточнял – он как-то сразу по умолчанию решил, что идут все, а посему, подъезжая к дому, он предвкушал чудесный вечер наедине с собой. Он еще не знал, что будет делать, но знал, что не пожалеет, что не поехал с ребятами.
Открыв дверь, Сонмин на секунду застыл на пороге, чтобы убедиться, что в общежитии действительно никого. Его уши кольнула тишина. Он аккуратно снял обувь и прошел в комнату. Сняв сумку, он потянулся - выдался трудный день. Нужно немного умыться и усталость уйдет, мелькнула мысль.
Сонмин вышел из комнаты, подошел к ванной и открыл дверь. И остолбенел.
По комнате разливался аромат масел. Открытая дверь, создав сквозняк, разогнала пар, и Сонмин увидел посреди невероятного количества пены Кюхена. Он словно бы покоился на облаках - не хватало только нимба над его головой. С края ванны свешивалась его изящная худощавая рука с бокалом красного как кровь вина. По глазам макне Сонмин понял, что где-то должна быть пустая бутылка.
Кю ни грамма не удивился появлению Сонмина. Напротив, его улыбка говорила о том, что он... ждал его?
- О, привет, хен! - как обычно неформально, слегка нечетко сказал Кю. - Я уж думал, что не дождусь тебя. Видишь, всю бутылку без тебя выпил. - Кю глазами указал в угол ванной комнаты, где, конечно, стояла та самая пустая бутылка.
- Э, Кюхен, я не думаю, что это хорошая идея. Извини, я, пожалуй...
- Хен, а ты не забыл, что нас теперь кое-что связывает.
- Если ты о том, случае, то, мне казалось, что мы...
- Конечно, я не о том случае! Что за глупости. Я совсем про другое.
Сонмин, как загнанный в угол кролик, прижался спиной к двери. Он увидел, как Кю немного приподнялся и наклонился, чтобы поставить бокал на пол. При этом из воды появилась его спина. Кожа казалось такой нежной, и Сонмин вспомнил то, что так старательно пытался забыть весь этот месяц. Он снова почувствовал это и сдавленно застонал. Кю все слышал. Он улыбнулся и встал в ванной во весь рост. Сонмину стало неловко - Кю стоял перед ним, такой беззащитный... Сонмин смущенно отвернулся. В ванной забулькала вода, и по звуку Сонмин догадался, что Кю уже стоит голыми ступнями на кафельном полу. Затем он почувствовал, как теплая влага стала проникать через шелковую рубашку прямо к коже на его спине. Его обхватили две мокрые руки - правая нетерпеливо выдернула рубашку, заправленную в брюки, а левая уже расстегивала ремень. Затем Сонмин почувствовал, как расстегнулась пуговица и зажужжала молния. Правая рука поползла вверх по животу, левая - в противоположном направлении. Сонмин невольно согнулся, но Кю бедрами подтолкнул его сзади, заставляя выпрямиться.
Напряжение захватило нижнюю часть тела Сонмина, он снова застонал.
Кю с неожиданной силой повернул Сонмина к себе лицом и сладко укусил его за нижнюю губу. По полу застучали пуговицы от шелковой рубашки. Кю стал медленно опускаться вниз, не переставая целовать Сонмина.
Тут у хена неожиданно появился дар речи. Он заметался, но Кю крепко держал его бедра.
- Кюхен, ты что, нельзя! А если кто-нибудь придет, если нас увидят...
Кюхен остановился, встал и посмотрел Сонмину в глаза.
- Что значит нельзя? Я не понимаю таких слов, хен. Если очень хочется, то не существует никаких “нельзя”! А другие... что другие? - рука Кю потянулась за спину Сонмина, и тот услышал, как щелкнул замок. - И потом, - Кю приблизил свои губы к губам Сонмина близко-близко, - ты же тоже этого хочешь, Сонмин. - Последние слова Сонмин не услышал - он почувствовал их своими губами.
Кю ревниво поцеловал Сонмина, как будто кто-то в любой момент мог прийти и забрать его хена; правая рука снова поползла в штаны Сонмина, левая схватила хена за подбородок, почти полностью лишив его возможности двигать головой.
В этот момент Сонмин перестал соображать. Если раньше он делал попытки воззвать к здравому смыслу Кюхена, хотел, чтобы тот одумался - ведь он просто пьян, он не понимает, что творит, - то сейчас его полностью поглотило желание и страсть. И он признался себе, что боялся не того, что это может произойти, а того, что это не произойдет никогда.
Сонмин перехватил инициативу. Он аккуратно переложил руки Кюхена себе на плечи и стал снимать с себя штаны, не прерывая горячего поцелуя. Затем он немного наклонился, подхватил Кюхена под бедра и повернулся так, чтобы Кюхен уперся спиной в дверь.
- Ой, не так сильно, хен. - Кюхен слегка стукнулся головой.
Но Сонмина было уже не остановить. Он снова поцеловал Кюхена, затем с неохотой оставил его губы и посмотрел на макне. Кю улыбался - так смиренно и чисто, что Сонмин не почувствовал прежнего смущения. Все было так, как должно было быть.
- Я люблю тебя, Сонмин-хен.
- Кюхен, я тоже люблю тебя.
И Сонмин сделал рывок бедрами вперед и вверх. Кюхен охнул и застонал. Его тонкие руки поднялись вверх, затем опустились, и длинные пальцы погрузились в волосы Сонмина.
Так они провели несколько часов, обжигая своим горячим дыханием нежную кожу друг друга. К концу второго часа, когда оба были измотаны и сидели, обнявшись, на холодном кафеле, все когда-либо существовавшие между ними границы были стерты.
Сонмин не смог вспомнить ни одного человека, с кем он чувствовал бы такую же близость. "Человек" - так он думал про себя, потому что думать "девушка" было уже неуместно.
- Кю, я люблю тебя. - Он повернулся и посмотрел на макне. - Ты самый ужасный макне, но я люблю тебя.
- Хен, ты самый лучший, и я тоже люблю тебя.
Сонмин потянулся, чтобы поцеловать Кюхена, но внезапно хлопнула входная дверь, и в коридоре послышался шум - ребята вернулись из ресторана. Глаза Сонмина в ужасе округлились, сердце быстро забилось от волнения, а Кюхен напротив развеселился.
- Ну что, давай думать, как нам выбираться.
Опять эта ехидная улыбка!
Полупьяная болтовня других участников перемещалась по квартире, пока Сонмин и Кюхен продолжали сидеть на полу. Надо было что-то делать, но, подумав, они пришли к выводу, что пока лучше подождать. Внезапно в дверь постучали.
- Эй, кто здесь? - послышался веселый голос Канина, ручка на двери задергалась.
- Это я, Кюхен.
- А, ясно. А Сонмин где?
- Здесь. Мы принимаем ванну.
- Ага, ну да.
За дверью послышалось невнятное бормотание - Канин пересказывал услышанное Итыку. "Он говорит, он там с ним. Да нет, наверное, встречается еще с кем-то". Постепенно разговоры затихли, и сердце в груди Сонмина успокоилось. Он повернулся в сторону Кюхена, и увидел, что тот, подогнув ноги под себя, уже спит - за волнительным ожиданием Сонмин даже не заметил этого. Он встал, быстро надел штаны, накинул на плечи испорченную рубашку, затем взял полотенце и кое-как намотал его на Кюхена. Затем подхватил его словно невесту и понес в комнату. Кровать не была застелена, и он положил на нее макне и накрыл его одеялом, а затем присел рядом. Кю спал как младенец, на его лице играла какая-то довольная улыбка - но на этот раз она была без подтекста, простая, наполненная истинным счастьем. Сонмин улыбнулся и не смог устоять против нежности, которая вдруг нахлынула на него. Он наклонился и на миг застыл над лицом Кю. От него по-прежнему пахло маслами, которые он добавил в ванну. И Сонмин вспомнил, как в тот вечер от Кю пахло его кремом. Он поцеловал его, но уже не мог злиться на то, что макне стащил его косметику.
Он еще немного посидел рядом с Кю, любуясь его нежным личиком, освещенным мягким желтым светом уличного фонаря, и пошел спать.
С утра Кюхен проснулся, плохо помня, как именно закончился предыдущий день. Он сел в кровати, напряженно думая, затем потянулся рукой к лицу и... почувствовал запах Сонмина на ладони. Не того крема, и не какого-нибудь другого средства, которым пользовался Сонмин, а именно самого Сонмина - теплый, сладковатый запах. Так пахнут яблоки определенного сорта, которые продают в середине осени. Кюхен улыбнулся, плотно прижал обе ладони к лицу и упал обратно в кровать. Его сердце было наполнено до этого не знакомым ему чувством.
Автор: Straw Dog
Бета: [Kaoru Kazuma]
Фэндом: Super Junior
Пейринг: Кюхен/Сонмин, второстепенно Канин/Итык
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Повседневность
Предупреждения: OOC
Размер: Мини
Описание: Нет никаких "невозможно" и "нельзя". Нет слов, за которыми можно спрятаться, спрятать свое "я". Есть только моменты жизни и люди в них. И только они устанавливают границы.
Публикация: С указанием автора.
Примечания автора: Первая работа такого плана. Надеюсь, не последняя. Было интересно.
Здесь нужно заметить, что он очень многое бы отдал за пару часов крепкого сна, так что как только появилось время, он просто лег спать.
Кю потянулся в кровати, сладко зевнув. На улице уже смеркалось, вставать не хотелось, впрочем спать не хотелось тоже. Такое бывает, когда просыпаешься и знаешь, что никуда не надо, и хочется, чтобы этот момент тянулся вечно. От этой мысли у Кю стало так тепло на душе, что он широко улыбнулся и зевнул еще раз.
Он повернулся на бок, и взгляд его упал на стол. На столе, конечно же, расположился компьютер и полупустая бутылка вина. Бокала не было - какой-то заботливый хен убрал грязную посуду. От этой мысли Кю снова улыбнулся и накрылся одеялом с головой. Так он пролежал пару секунд, затем резко откинул одеяло, потому что под ним стало ужасно душно, и сел в кровати. Он поднял руки вверх и немного назад, что-то приглушенно хрустнуло в позвоночнике, и по спине разлилась сладкая боль от потянувшихся мышц. Он развернулся, поднялся на колени и выглянул в окно.
На улице было уже прохладно, ноябрь перевалил за середину, но внизу за деревьями все равно стояла стайка девчонок. Кю они видеть не могли из-за зажегшегося уличного фонаря, и он мог просто наблюдать, как они оживленно переговариваются и напряженно всматриваются в окна общежития в надежде увидеть хоть что-нибудь.
Кю долго смотрел в окно, пока не стало совсем темно. Девушки все еще стояли внизу, и по их виду Кю понял, что температура неизменно стремится к нулю, и эльфы начинают мерзнуть. Кю фыркнул, взял с кровати одеяло, накрылся им и потянулся, чтобы открыть окно.
- Эй, эльфы! Вам не холодно?
Девушки подняли головы вверх еще до того, как он заговорил. Послышался визг, и они побежали вперед к подножию здания. Начались беспорядочные выкрики, хлопки. Эльфы махали руками. Кю улыбнулся.
- Эльфы, вам не холодно? - повторил Кю. - Идите домой!
Тут у злобного чертенка загорелись глаза, он быстро схватил с прикроватной тумбочки их расписание и пробежал по нему глазами. В этом не было особой необходимости, но он должен был быть уверен. Да, все верно - завтра у Хекдже-хена запись на ТВ ровно в 15. До студии ехать полчаса, значит машина будет у общежития в 14.15.
Эльфы в это время продолжали шуметь, не понимая, что там происходит.
- Эльфы! Идите домой, а то замерзнете и заболеете! Лучше приходите сюда завтра около 14 - малыш Хекки поедет на запись и сможет уделить вам несколько минут своего драгоценного времени!
У эльфов такой слив информации вызвал неописуемый восторг. Какая чудесная возможность увидеть кумира так близко! И когда он совершенно не будет этого ожидать. Девушки завизжали, уже таким знакомым жестом показали, как они любят Кю, и начали расходиться, не умолкая ни на секунду. Кю коварно захихикал - план сработал именно так, как надо. Завтра Хекдже-хен будет удивлен.
Кю закрыл окно - на улице и правда было свежо. Он дотронулся ладонью до своего носа и представил, как тот покраснел. Надо было вставать. После такого холода захотелось выпить горячего чая.
Кю свесил ноги с кровати. Было так бесконечно приятно осознавать, что никуда не надо торопиться. Впрочем, завтра этот рай прекратит свое существование - но об этом думать не хотелось. А сегодня он просто мог немного посидеть на кровати в пижаме, сегодня он мог подумать, сегодня мягкий свет фонаря золотыми потоками лился в комнату, освещая каждый предмет обстановки лишь с одной стороны, от чего вещи отбрасывали причудливые вытянутые тени. Кю прислушался - нет, абсолютная тишина. Он уже начал забывать, как это, когда ты один. Он очень любил группу, это была его вторая семья, но иногда хотелось побыть одному, просто чтобы почувствовать одиночество.
Кю встал с кровати, переоделся в домашнюю одежду и пошел в ванну, чтобы умыться. Включив кран с холодной водой, он набрал в ладони, сложенные лодочкой, живительную влагу. Пальцы быстро стали неметь, и он немного повернул кран с горячей водой - вода стала теплой. Он умылся, на ощупь стянул с крючка полотенце, вытер лицо и посмотрел на себя в зеркало. В зеркале был обычный Кю, какого он привык видеть меньшую часть своего времени, без косметики, со всеми недостатками - самый обычный живой человек. Но поскольку его профессия все же обязывала его выглядеть по крайней мере как ангел, сошедший с небес, ему все же пришлось воспользоваться кремом для лица. Он встал на цыпочки, чтобы достать до верхней полки, и тут его взгляд упал на полку пониже - там стоял крем Сонмина. Кю улыбнулся - никого же нет, правда? Значит, никто не схватит его за руку. Кю взял изящную баночку, повернул крышку и глубоко вдохнул. Это был тот самый крем, о котором он подумал.
Он давно заметил, что иногда с утра, когда у Сонмина особенно хорошее настроение, он пользуется чем-то таким, что пахнет непередаваемо чудесно. И вот сегодня тайна раскрыта. В руках Кю секрет Сонмина. Он аккуратно провел пальцем по самой поверхности крема, чтобы оставить минимум следов пребывания своего любопытного носа там, где ему пребывать вовсе не следовало, и поднес палец к носу - пахло так приятно, что хотелось попробовать на вкус. Внутреннее чутье подсказало, что это лишнее, и он аккуратно провел пальцем по щеке, а потом размазал крем ладонью. Внутри все замерло, но он взял еще немного крема. Не хотелось прощаться с этим запахом, но он решительно закрыл крышку и поставил крем на место, убедившись, что этикетка повернута так, как раньше. Это было глупо, так как Сонмин все равно почувствует запах, когда придет. И тогда Кю получит. Но ему было все равно.
В животе недовольно заурчало, и Кю не смог вспомнить, когда он ел в последний раз - значит, давно. Он вышел из ванной и пошел на кухню. Тишина. Она была такая непривычная, что он все время останавливался и вслушивался в нее - вдруг показалось. Он налил в чайник воды и полез в холодильник. Там было много всего, но это состояние, когда не знаешь, чего хочешь, оставшееся еще с момента пробуждения, все еще не отпускало его. Он захлопнул холодильник. "Пусть закипит чайник, а потом я что-нибудь придумаю".
Кю сначала было сел на стул, но затем встал и подошел к окну. Он любил смотреть в окна с самого детства, и в общежитии ему сильно не хватало широких подоконников, чтобы можно было сидеть на них. За окном было темно, и по тому, какой прозрачный был воздух, было ясно, что температура все-таки упала до нуля. Кю застыл, погруженный в свои мысли.
Из мыслей его вырвал какой-то посторонний звук, исходивший из гостиной. Кю вздрогнул от неожиданности и сначала даже не понял, что это, но потом, когда звук повторился, стало очевидно, что это чьи-то всхлипы. Сначала у Кю внутри все застыло - он очень вовремя вспомнил историю про приведение в общежитии, которую ему не так давно рассказали. Он тряхнул головой, как бы желая выбросить оттуда дурные мысли. Просто кто-то остался в общежитии - вот и все. Но на душе все равно было как-то неспокойно. Кю сглотнул и на цыпочках отправился в гостиную.
Дверь была закрыта неплотно, и в коридор проникал синеватый свет - как будто кто-то смотрел телевизор. Послышался еще один всхлип. Атмосфера накалилась. Кю медленно вытянул руку и потянулся к двери, чтобы толкнуть ее и, наконец, выяснить, кто там плачет. Время тянулось медленно, он дотронулся до шершавого покрытия и легонько толкнул дверь вперед.
На диване сидел Сонмин, на коленях у него стоял ноутбук, в ушах были наушники. И Сонмин тихонько плакал. То, что в гостиную зашел Кю, он не видел и не слышал, пока Кю не упал на пол от смеха.
Сонмин, услышав грохот, в ужасе вскочил с дивана, ноутбук полетел на пол. Он стал стыдливо утирать слезы. Кю в это время хохотал, катаясь по полу.
Сонмин был абсолютно уверен, что он дома один, и он может спокойно посмотреть какую-нибудь сопливую дораму. Он делал так иногда - это была отличная эмоциональная разрядка. И, конечно, когда в комнату кто-то вошел, Сонмин ужасно испугался. Но испуг быстро сменился стыдом за то, что его застали в таком глупом положении, а затем гневом.
- Что ты тут делаешь?!
Кю задыхался от смеха. Его было не остановить. Он понял, что хен, владеющий боевыми искусствами, рыдает над дешевой историей о любви. Да так, что слышно на весь дом. Он и представить себе не мог, что когда-нибудь сможет стать свидетелем такого события.
Сонмин стал совсем закипать, он плотно сжал губы, готовый броситься на глупого макне, но потом увидел, как Кю утирает слезы, которые выступили у него на глазах от смеха. Он подумал, что понимает, почему Кю так смешно. И, в конце концов, что тут такого! Да они каждый концерт рыдают так, что можно ванну слез набрать! А лидер!
Сонмин улыбнулся. Теперь смешно выглядел Кю.
Кю тем временем успокоился, глубоко вздохнул и наконец посмотрел на хена. На его губах играла улыбка. И Сонмину стало страшно, потому что он знал, что означает эта улыбка.
Здесь стоит заметить, что Кю очень любил всех разыгрывать. Нет, не разыгрывать - он скорее любил издеваться над своими хенами. И не дай бог, если ему становилась известна чья-то тайна. После того, как Кю случайно увидел, как лидер разговаривает с фотографией солистки «T-ara», жизнь второго на месяц превратилась в ад.
Все началось с того, что Кю в своей, по признанию всех участников, подлой манере тихонько передвигался по общежитию в поисках какой-то вещи, и его поиски привели его в комнату лидера. Он тихо открыл дверь и увидел Итыка-хена, сидящего спиной к двери. Тот держал в руках фотографию Кюри и что-то ворковал себе под нос. Кю широко и хитро улыбнулся, вошел в комнату и прикрыл за собой дверь. Лидер услышал, как щелкнул язычок в замке закрывшейся двери, подскочил на кровати, параллельно пытаясь спрятать куда-нибудь фотографию, но обоим было ясно, что уже слишком поздно. Кю улыбнулся еще шире, изобразил жест из фильма "Знакомство с родителями", который должен был означать, что он следит за хеном, и вышел из комнаты.
Итыка пробил холодный пот. Он не знал, что делать. Но самое страшное, что он не знал, что будет делать Кю. А Кю вел себя как обычно - как обычно для всех, кроме лидера. Иногда он смотрел на хена и подло улыбался. Другие участники не обращали внимания на макне, зная его натуру, но только не лидер. Он начинал беспокойно ерзать на стуле, затем вскакивал и выходил из комнаты. Кю наслаждался происходящим, а остальные думали, что лидер плохо себя чувствует или устал. Когда все это длилось уже месяц, и обеспокоенные поведением лидера участники устали на все вопросы о том, как дела у Итыка-хена, видеть его круглые, наполненные ужасом глаза, Канин собрал всех у себя в комнате, запер дверь, посмотрел на "мамочку" и спросил:
- Что происходит?
Итык испуганно посмотрел на Кю, и все сразу поняли, что макне имеет прямое отношения к происходящему.
- Что происходит? - снова спросил Канин, обращаясь уже к Кю.
Кю наслаждался происходящим. Его ликование было таким ощутимо материальным, что всем участникам казалось, будто они видят его не сидящем на полу в неудобной позе в домашней одежде, а будто бы он одет в дорогой костюм без галстука, и сидит он в красивом кресле, в одной руке держит бокал дорогого вина, в другой сигару, на его губах играет улыбка главы мафии, который только что руками своих преданных гангстеров убрал своего главного конкурента. Итык же выглядел раздавленным. Все недоумевали, Канин начинал злиться.
- Что происходит, я спрашиваю?! Какого черта вы вытворяете?
Итык не любил, когда кричат, но больше всего он не любил, когда кричит "папочка". А если "папочка" кричал на него, то у Итыка всякий раз случалась истерика. Этот раз не был исключением, и глаза лидера медленно стали наполняться слезами. Атмосфера накалилась до предела. Итык посмотрел на макне - Кю сиял как звезда на ночном небе Сеула. И тут лидер не выдержал.
Он вскочил с места, из груди вырывались сдавленные рыдания, и он, отчаянно краснея и всхлипывая, пересказал участникам страшную историю своего падения.
- И он зашел и увидел, как я смотрю на ее фотографию! Мы были на одном шоу, она была такая милая! И я просто распечатал это фото! Я просто разговаривал с ней! А он издевался надо мной все это время! Издевался!
Здесь лидер окончательно потерял самообладание, он кинулся к двери, но та была заперта, и хен беспомощно повис на ручке, сотрясаясь от рыданий.
Канин подошел к "мамочке", развернул его к себе лицом, и тот упал в его нежные объятия. Кю продолжал улыбаться - боже, какие страсти! Такой развязки не ожидал даже он.
В это время все остальные еле сдерживали улыбку. Всем было как-то неудобно смеяться, когда их хен находится в таком истеричном состоянии, но вся комичность ситуации была на лицо.
Какая ерунда! Кю увидел Итыка, разговаривающего с фотографией. Участники на эту новость никак бы не отреагировали, если бы узнали сразу. Но Кю так умело создал атмосферу всеобщего напряжения, раздул из этой крошечной мухи такого огромного слона, что у лидера уже даже аппетит начал пропадать, и если бы не Канин, еще неизвестно, чем бы все закончилось.
Все еще обнимая Итыка, Канин повернулся лицом к участникам. На его плече покоилась голова безутешного лидера. Было видно, что Канину тоже смешно, но как хен он просто не мог себе позволить показать это. Он нашел глазами Кю среди остальных, его лицо стало серьезным - это должно было означать, что разговор с Кю еще не окончен.
Но на деле он был закончен. Макне всегда выходил сухим из воды.
Этот период из жизни Super Junior в одно мгновение пролетел в голове Сонмина, и он нервно сглотнул. Что теперь? Тогда Итык выполнял разные странные поручения Кю. Тот мог ночью заявиться в комнату к лидеру, сесть к нему на кровать, наклониться к уху и сладко прошептать.
- Я знаю, где ты хранишь ее, хен.
От этих слов Итык мгновенно просыпался и со страшным выражением лица таращился на Кю. А макне улыбался, потом делал невинные щенячьи глаза и говорил.
- Мне что-то так захотелось того молока, что продается в четырех кварталах отсюда. Хен, ты не принесешь?
Итык без пререканий вскакивал, одевался и бежал в магазин. Когда он, весь потный и взъерошенный, прибегал домой с пакетами этого дурацкого молока, Кю обычно уже спокойно сопел на его кровати с ангельским выражением лица.
"Это что же", - подумал Сонмин, - "я теперь тоже по ночам буду бегать за молоком, готовить еду персонально для него по первому его требованию, набирать ему ванну с теплой водой и пеной?" От этой мысли ему стало дурно.
В то время, как в голове Сонмина шел сложный мыслительный процесс с элементами фантазии, Кю спокойно встал с пола - улыбка не сходила с его лица ни на секунду - и вышел из гостиной, закрыв дверь.
Сонмин подумал, что им нужно непременно поговорить об этом, нельзя все вот так вот оставлять. Это и была главная ошибка мягкого Итыка - он позволил Кю помыкать собой. Недолго думая, Сонмин вышел из гостиной и направился в комнату Кю. Когда он решительно распахнул дверь, в его мозгах уже была готова парочка фраз содержания типа "я тебе не Итык" и "такой номер со мной не пройдет" и тому подобное. Он решительно распахнул дверь и... так и не смог ничего сказать.
Кю с тем самым видом невиннейшего существа на Земле сидел на кровати со сборником сонет Шекспира и читал. На лице его отобразилось искреннее удивление - как будто бы не он сейчас катался по полу от смеха. Сонмин потерял дар речи, а Кю самым вежливым тоном, на который только был способен, с искренним участием в голосе спросил:
- Что-то не так, хен?
Сонмин открыл рот от удивления - Кю обезоружил его в одно мгновение.
Но он попробовал взять себя в руки.
- Кю, я хочу... я бы хотел поговорить о том, что...
Но Кю опередил его.
- О чем ты, хен? Давай сделаем вид, что ничего не было, просто забудем, хорошо?
Макне поднялся с кровати, положил книжку на стол, нежно проведя длинными пальцами по шершавой обложке, и подошел к Сонмину. Он встал к нему вплотную - так, что Сонмин почувствовал его сладкое дыхание на коже - посмотрел ему в глаза, и нежно провел тыльной стороной ладони по лицу хена. Он опустил глаза, немного прикрыв их, посмотрел на губы хена, очень медленно провел языком по своим губам, словно собираясь поцеловать Сонмина - затем его выражение лица сменилось, стало каким-то обычным. Он отошел от Сонмина, как-то нарочито небрежно лег на кровать и сказал:
- Все в порядке, хен. Забудем.
В висках у Сонмина тем временем стучала кровь. Он чувствовал себя очень странно. Странно потому, что обычно так он себя чувствовал только оставаясь наедине с симпатичными девушками. А тут этот мерзавец Кю, что он себе позволяет! Впрочем, вслух ничего этого Сонмин не сказал. Он скованно повернулся к двери и дернул за ручку. Он уже почти вышел из комнаты, как Кю окликнул его. Сонмин заглянул в комнату с вопросительным видом.
- Хен, - снова эти щенячьи глаза, у Сонмина потянуло внизу живота.
- Что? - спросил Сонмин поле паузы.
- А, нет, ничего. Извини.
Сонмин вышел. Он знал, что так просто он от Кю не отделается.
Следующие несколько дней были наполнены томительным ожиданием. Кю ничего не предпринимал - более того, он даже не подавал виду, что что-то произошло. Если боевые действия в "холодной войне" с Итыком начались сразу же, то тут макне выжидал. Зачем, Сонмин не знал, но понимал, что невольно начинает бояться, избегает оставаться с макне наедине. Пугал его еще и тот факт, что Кю снова заставит его испытать то противоречивое, постыдное чувство желания, которое он испытал в тот вечер в его комнате. И он начал постепенно понимать, что именно чувствовал Итык-хен.
Кю же, казалось, чувствовал себя превосходно.
Прошел месяц - именно такой срок понадобился макне, чтобы довести лидера до истерического состояния. Но для Сонмина этого было мало.
По правде говоря он не переживал по поводу того, что Кю может что-то кому-то рассказать. Он после пары недель убедил себя, что в этом нет ничего такого, что слезы - это нормально. И в тот раз смех у ребят вызвала исключительно сама ситуация, в которой мягкосердечный Итык попал под влияние наглого макне. Эта мысль помогла Сонмину спокойно перенести этот месяц - тем более что Кю все это время никак не напоминал о себе. И даже то странное, томительное, ноющее ощущение, которое испытал Сонмин, когда Кю провел рукой по лицу хена, постепенно начало стираться из его памяти.
Тут-то Кю и напомнил о себе.
Когда у ребят снова выдался свободный вечер, Сонмин и Реук работали на Сукире. Прямо оттуда Реук поехал встречаться с остальными участниками - они шли в ресторан, чтобы поесть чего-нибудь вкусного и выпить. Кто именно идет в ресторан, Сонмин не уточнял – он как-то сразу по умолчанию решил, что идут все, а посему, подъезжая к дому, он предвкушал чудесный вечер наедине с собой. Он еще не знал, что будет делать, но знал, что не пожалеет, что не поехал с ребятами.
Открыв дверь, Сонмин на секунду застыл на пороге, чтобы убедиться, что в общежитии действительно никого. Его уши кольнула тишина. Он аккуратно снял обувь и прошел в комнату. Сняв сумку, он потянулся - выдался трудный день. Нужно немного умыться и усталость уйдет, мелькнула мысль.
Сонмин вышел из комнаты, подошел к ванной и открыл дверь. И остолбенел.
По комнате разливался аромат масел. Открытая дверь, создав сквозняк, разогнала пар, и Сонмин увидел посреди невероятного количества пены Кюхена. Он словно бы покоился на облаках - не хватало только нимба над его головой. С края ванны свешивалась его изящная худощавая рука с бокалом красного как кровь вина. По глазам макне Сонмин понял, что где-то должна быть пустая бутылка.
Кю ни грамма не удивился появлению Сонмина. Напротив, его улыбка говорила о том, что он... ждал его?
- О, привет, хен! - как обычно неформально, слегка нечетко сказал Кю. - Я уж думал, что не дождусь тебя. Видишь, всю бутылку без тебя выпил. - Кю глазами указал в угол ванной комнаты, где, конечно, стояла та самая пустая бутылка.
- Э, Кюхен, я не думаю, что это хорошая идея. Извини, я, пожалуй...
- Хен, а ты не забыл, что нас теперь кое-что связывает.
- Если ты о том, случае, то, мне казалось, что мы...
- Конечно, я не о том случае! Что за глупости. Я совсем про другое.
Сонмин, как загнанный в угол кролик, прижался спиной к двери. Он увидел, как Кю немного приподнялся и наклонился, чтобы поставить бокал на пол. При этом из воды появилась его спина. Кожа казалось такой нежной, и Сонмин вспомнил то, что так старательно пытался забыть весь этот месяц. Он снова почувствовал это и сдавленно застонал. Кю все слышал. Он улыбнулся и встал в ванной во весь рост. Сонмину стало неловко - Кю стоял перед ним, такой беззащитный... Сонмин смущенно отвернулся. В ванной забулькала вода, и по звуку Сонмин догадался, что Кю уже стоит голыми ступнями на кафельном полу. Затем он почувствовал, как теплая влага стала проникать через шелковую рубашку прямо к коже на его спине. Его обхватили две мокрые руки - правая нетерпеливо выдернула рубашку, заправленную в брюки, а левая уже расстегивала ремень. Затем Сонмин почувствовал, как расстегнулась пуговица и зажужжала молния. Правая рука поползла вверх по животу, левая - в противоположном направлении. Сонмин невольно согнулся, но Кю бедрами подтолкнул его сзади, заставляя выпрямиться.
Напряжение захватило нижнюю часть тела Сонмина, он снова застонал.
Кю с неожиданной силой повернул Сонмина к себе лицом и сладко укусил его за нижнюю губу. По полу застучали пуговицы от шелковой рубашки. Кю стал медленно опускаться вниз, не переставая целовать Сонмина.
Тут у хена неожиданно появился дар речи. Он заметался, но Кю крепко держал его бедра.
- Кюхен, ты что, нельзя! А если кто-нибудь придет, если нас увидят...
Кюхен остановился, встал и посмотрел Сонмину в глаза.
- Что значит нельзя? Я не понимаю таких слов, хен. Если очень хочется, то не существует никаких “нельзя”! А другие... что другие? - рука Кю потянулась за спину Сонмина, и тот услышал, как щелкнул замок. - И потом, - Кю приблизил свои губы к губам Сонмина близко-близко, - ты же тоже этого хочешь, Сонмин. - Последние слова Сонмин не услышал - он почувствовал их своими губами.
Кю ревниво поцеловал Сонмина, как будто кто-то в любой момент мог прийти и забрать его хена; правая рука снова поползла в штаны Сонмина, левая схватила хена за подбородок, почти полностью лишив его возможности двигать головой.
В этот момент Сонмин перестал соображать. Если раньше он делал попытки воззвать к здравому смыслу Кюхена, хотел, чтобы тот одумался - ведь он просто пьян, он не понимает, что творит, - то сейчас его полностью поглотило желание и страсть. И он признался себе, что боялся не того, что это может произойти, а того, что это не произойдет никогда.
Сонмин перехватил инициативу. Он аккуратно переложил руки Кюхена себе на плечи и стал снимать с себя штаны, не прерывая горячего поцелуя. Затем он немного наклонился, подхватил Кюхена под бедра и повернулся так, чтобы Кюхен уперся спиной в дверь.
- Ой, не так сильно, хен. - Кюхен слегка стукнулся головой.
Но Сонмина было уже не остановить. Он снова поцеловал Кюхена, затем с неохотой оставил его губы и посмотрел на макне. Кю улыбался - так смиренно и чисто, что Сонмин не почувствовал прежнего смущения. Все было так, как должно было быть.
- Я люблю тебя, Сонмин-хен.
- Кюхен, я тоже люблю тебя.
И Сонмин сделал рывок бедрами вперед и вверх. Кюхен охнул и застонал. Его тонкие руки поднялись вверх, затем опустились, и длинные пальцы погрузились в волосы Сонмина.
Так они провели несколько часов, обжигая своим горячим дыханием нежную кожу друг друга. К концу второго часа, когда оба были измотаны и сидели, обнявшись, на холодном кафеле, все когда-либо существовавшие между ними границы были стерты.
Сонмин не смог вспомнить ни одного человека, с кем он чувствовал бы такую же близость. "Человек" - так он думал про себя, потому что думать "девушка" было уже неуместно.
- Кю, я люблю тебя. - Он повернулся и посмотрел на макне. - Ты самый ужасный макне, но я люблю тебя.
- Хен, ты самый лучший, и я тоже люблю тебя.
Сонмин потянулся, чтобы поцеловать Кюхена, но внезапно хлопнула входная дверь, и в коридоре послышался шум - ребята вернулись из ресторана. Глаза Сонмина в ужасе округлились, сердце быстро забилось от волнения, а Кюхен напротив развеселился.
- Ну что, давай думать, как нам выбираться.
Опять эта ехидная улыбка!
Полупьяная болтовня других участников перемещалась по квартире, пока Сонмин и Кюхен продолжали сидеть на полу. Надо было что-то делать, но, подумав, они пришли к выводу, что пока лучше подождать. Внезапно в дверь постучали.
- Эй, кто здесь? - послышался веселый голос Канина, ручка на двери задергалась.
- Это я, Кюхен.
- А, ясно. А Сонмин где?
- Здесь. Мы принимаем ванну.
- Ага, ну да.
За дверью послышалось невнятное бормотание - Канин пересказывал услышанное Итыку. "Он говорит, он там с ним. Да нет, наверное, встречается еще с кем-то". Постепенно разговоры затихли, и сердце в груди Сонмина успокоилось. Он повернулся в сторону Кюхена, и увидел, что тот, подогнув ноги под себя, уже спит - за волнительным ожиданием Сонмин даже не заметил этого. Он встал, быстро надел штаны, накинул на плечи испорченную рубашку, затем взял полотенце и кое-как намотал его на Кюхена. Затем подхватил его словно невесту и понес в комнату. Кровать не была застелена, и он положил на нее макне и накрыл его одеялом, а затем присел рядом. Кю спал как младенец, на его лице играла какая-то довольная улыбка - но на этот раз она была без подтекста, простая, наполненная истинным счастьем. Сонмин улыбнулся и не смог устоять против нежности, которая вдруг нахлынула на него. Он наклонился и на миг застыл над лицом Кю. От него по-прежнему пахло маслами, которые он добавил в ванну. И Сонмин вспомнил, как в тот вечер от Кю пахло его кремом. Он поцеловал его, но уже не мог злиться на то, что макне стащил его косметику.
Он еще немного посидел рядом с Кю, любуясь его нежным личиком, освещенным мягким желтым светом уличного фонаря, и пошел спать.
С утра Кюхен проснулся, плохо помня, как именно закончился предыдущий день. Он сел в кровати, напряженно думая, затем потянулся рукой к лицу и... почувствовал запах Сонмина на ладони. Не того крема, и не какого-нибудь другого средства, которым пользовался Сонмин, а именно самого Сонмина - теплый, сладковатый запах. Так пахнут яблоки определенного сорта, которые продают в середине осени. Кюхен улыбнулся, плотно прижал обе ладони к лицу и упал обратно в кровать. Его сердце было наполнено до этого не знакомым ему чувством.
-
-
19.03.2012 в 15:57А в целом, довольно неплохо получилось))
-
-
19.03.2012 в 17:06